"Полюбите свое тело, - прочла я в одной умной книжке, - и оно ответит
вам взаимностью". Легко сказать, а за что же любить-то его? Вот стоит
оно в трусах и лифчике перед зеркалом, в резком, так сказать, и
беспощадном свете дня. Понуро свесило плечики, знает – сейчас его будут
песочить.
Что
мы говорим ему? Такое-сякое! Вот здесь у тебя мало, вот здесь у тебя
много, а тут и вовсе безобразие. Смотри у меня: не влезешь в купальник
такого-то размера - не будет тебе пляжа. Сиди на берегу, туго
застегнутое, смотри на блондинок и понимай, какое ты неформатное. А
нечего было жрать после шести.
Много вы знаете людей, которые
после такого не дали бы вам в ухо? Не плюнули бы в вас и не сделали бы
вам что-то гадкое? Маме бы вы такое сказали, или подружке, или дочке? О
нет. Мы любим их, мы их жалеем. А себя почему-то никогда.
Прости меня, дорогое тело, говорю я, пристыженная.
Чего
это вдруг ты должно быть таким, как в журналах, только потому, что... а
почему, собственно? У тебя свои представления о прекрасном. Ты
убеждено, что те самые килограммы на бедрах - это очень, очень красиво
и очень надежно. Этими килограммами ты спасешь меня, когда костлявая
рука голода потянется к моему горлу. Ты старательно собираешь их для
меня, как по копеечке кухарка копила на ученье сынку. Приказывать тебе
бесполезно - попробуй убеди кухарку не копить. Ты такое же живое, как
я, и такое же упрямое. А я-то с тобой, как с машиной - то газ, то
тормоз, то техосмотр, хочешь ты или нет.
Хорошо, что ты плевать хотело на мои приказы. Ты ведь, и правда, знаешь лучше меня.
Это ты мне подсказываешь, когда я еще ничего не поняла: тут плохо, нужно уйти.
Или: а вот с этим мужчиной я целоваться не буду. Противно.
А с этим буду. Он мне нравится. Тебе тоже? Ну, тогда думай, как ты мне организуешь возможность целоваться с ним почаще.
Тебе
невозможно заморочить голову чужими советами. Головы-то у тебя нет... И
слава Богу. Ты бескомпромиссно заявляешь: тут я за, тут я против, и
точка.
Ты у меня, конечно, с характером.
Каблуки я не надену, говоришь ты, хоть режьте меня, хоть ешьте меня. Мало ли чего в журналах пишут.
Так и быть, я выучу эту формулу, но забуду сразу после экзамена. Скучная формула.
Водки не хочу. Невкусная.
Лыжи? Ты с ума сошла. Никогда больше - хватило мне школьных марафонов. Горные??? Какие-какие?? Вот то-то же.
Я
могу на тебя положиться. Ты умеешь та-акие штуки! И ведь никто не учил.
Просто умеешь, и все. И откуда-то знаешь, что мне надо, а что нет.
В
один прекрасный день ты сказало твердое "нет" сигаретам, и как я ни
пыталась тебя заставить - ты не отступало. Правда, такое же твердое
"нет" ты сказало и беговой дорожке. Не любишь ты ее. Ты любишь шататься
по городу часов шесть подряд, и чтобы была золотая осень, и чтобы
листьями пахло и сладко, и горько, и чтобы загрeбать их ногами. Какой
фитнес-клуб, увольте... Знаешь, это уже перебор.
Но как ты сделало мне ребенка!
Просто
сказало: "а теперь отдыхай!" - и принялось что-то себе варить, ваять и
паять с ювелирной точностью. В день икс ты сообщило, что пора принимать
работу, и выдало отличный результат. Ей-богу, я этого просто не умею.
Прости,
дорогое. Больше не буду. Если ты кому-то не нравишься, это их проблемы.
Мне ты нравишься. Я люблю тебя. Не за красоту, конечно, уж прости меня
за искренность... а так, вообще. За богатый внутренний мир.
Мне кажется, что и ты неплохо ко мне относишься.
Раз
так, может, попробуем-таки сбросить эту пару килограммов? Ты же любишь
шпинат. Вот с этим горьковатым, первого отжима маслом. Ваши условия?
Шоколадка по первому требованию? По первому, но чуть-чуть. И не
грубить.
Договорились.
|
